Власти готовятся к выборам и очищают информационное пространство под свои нужды. Монопольного контроля недостаточно. Хотя и в ограниченном формате, другие телеканалы все еще существуют, что означает, что они могут и будут распространять критику власти, как минимум в стандартном предвыборном наборе.
Поэтому, похоже, власти решили ограничить информационные возможности всех конкурентов с другой стороны (первая — это сугубо фискальные проблемы, которые касаются всех, не только медиа и их владельцев). Санкции. Они были применены не только в рамках политической конкуренции, насколько я вижу. Под санкции попали те, кто финансирует или может финансировать альтернативные медиа к марафону.
В эту категорию попал и Константин Жеваго, которому просто "добавили" 13 лет санкций. Это означает, что дело, вероятно, не в деньгах. И точно не в предательстве (тот же Жеваго находится в санкционном списке Кремля, и не только он). Похоже, что власти таким образом закрывают крупные каналы критики и предвыборной агитации за любые другие политические проекты.
Однако есть один нюанс: кремлевские проекты это не затронет (ясно, что Медведчука в санкционный список добавили только с одной целью: репутационной, чтобы все остальные оказались "в одном списке с Медведчуком", а далее пусть доказывают, что они "не такие"). Таким образом, если ситуация продолжит развиваться в том же духе, как я уже упоминал, для избирателей останется две альтернативы: либо властные, либо кремлевские. Партии, медиа — это не принципиально. Хотя суды из-за нарушения всех законов при применении санкций и ограничительных мер могут успеть все же до выборов.
Но есть еще военный аспект: практически каждый из фигурантов санкций на значительные суммы постоянно финансирует ВСУ. Жеваго тоже. И первое, что точно перекрыли санкции, — это поддержка. Считают ли власти военных не столь статистически значимой электоральной группой, чтобы их недовольство учитывать, когда речь идет о превентивном закрытии каналов критики?