Мат и пат. Почему Зеленский выражался нецензурно в интервью и что важно осознать зрителям — Светлана Чунихина.

Что происходит с Зеленским? Почему он так часто использует нецензурные слова в интервью с американским подкастером Лексом Фридманом? Находится ли украинский президент в состоянии истерики или гнева? Возможно, он пытается соответствовать ожиданиям аудитории МАГА – так, как он их понимает?

Владимир Зеленский известен своей спонтанностью в высказываниях даже в политически неуместных или рискованных ситуациях. Однако до недавнего времени он сдерживал себя от использования нецензуры. И вот этот барьер наконец преодолён. Что же произошло?

Психологи описывают феномен, известный как фундаментальная ошибка атрибуции. Это одна из форм когнитивных искажений, возникающих при оценке сложных ситуаций. Когда мы наблюдаем за событиями со стороны, мы сосредотачиваемся на анализе личных качеств и поведения участников – в чем они правы, где ошиблись, как им следовало поступить иначе, что спровоцировало или усугубило ситуацию, или, реже, благодаря каким своим качествам они справились на отлично. Если же мы являемся участниками, то все наше внимание сосредоточено на анализе ситуации – что происходит, откуда это взялось и как это исправить? Другими словами, сторонние наблюдатели не видят всей картины, а участники не осознают себя как часть проблемы.

Нельзя утверждать, что мы, три часа следившие за непринужденной беседой Зеленского и Фридмана на трех языках, являемся сторонними наблюдателями в этой войне. Тем не менее, мы определенно смотрим со стороны на процесс принятия политических решений, где президент играет ключевую роль.

Поэтому так важно понять, в адекватном ли он состоянии. И так легко заподозрить, что это не так.

Проблема также в том, что у нас нет надежных ориентиров, по которым мы могли бы определить психологическую норму для лидера страны, которая несколько лет ведет кровопролитную войну за свое выживание против сильного врага. Никто не проводил длительных и регулярных бесед на камеру, например, с Черчиллем в 1940 году или кувейтским эмиром Джабером III в 1991.

Единственное, что приходит на ум, это интервью Михаила Саакашвили для ВВС 16 августа 2008 года, в разгар российской интервенции в Грузии. Тогда, кажется, ничего хорошего из этого интервью не вышло, так как в процессе Саакашвили позвонили с плохими новостями, и журналисты засняли, как президент Грузии в панике жует свой галстук. Такая неожиданная утечка детской привычки справляться со стрессом. О том, какую цену это стоило репутации Саакашвили, и говорить не стоит. В сети до сих пор можно найти сюжет независимого телеканала "Дождь" от 2 сентября 2011 года, где две журналистки с юмором рассказывают о новом товаре в грузинских магазинах – "Галстук съедобный реформаторский". В аннотации к продукту, если верить "Дождю", указано: поедание галстука пробуждает аппетит к свободе и демократии. Это должно было развлечь зрителей независимого российского телеканала.

Теперь мы, в отличие от зрителей российских телеканалов, знаем, что значит – жить в условиях войны. Не зная, когда и как она закончится. Не зная, какую цену придется заплатить. Мы даже не знаем, что в итоге получим. Легко делать выводы о качестве решений и психической устойчивости политических лидеров, чья война уже завершилась, и ее итоги известны. Те, кто победил, были мудрыми и умелыми. Те, кто проиграл, оказались слабыми и недальновидными. Мы не знаем, в какую категорию попадет Владимир Зеленский. Не знает этого и он сам.

Поэтому ситуация, в которой он, как и все мы, находится и относительно которой принимает свои решения, крайне сложна. И, похоже, чем дальше, тем сложнее становится.

Пресс-конференция избранного президента США Дональда Трампа от 7 января не оставляет никаких иллюзий о том, что с его приходом в Белый дом общий мировой хаос только усилится. Откровенно говоря, Трамп выглядит как чистый маньяк в политике с его обещаниями аннексировать Канаду и Гренландию, не исключая военное вмешательство.

Украина сейчас оказалась в ситуации, напоминающей сюжет дешевого американского хоррора 1988 года "Маньяк полицейский". Девушка убегает от грабителей и в надежде найти защиту бросается к встречному полицейскому. А он начинает ее душить, так как он еще и серийный убийца.

В ситуации, когда главный союзник Украины в этой кровопролитной войне вот-вот распахнет объятия нашему врагу, чтобы соединиться с ним в экстазе нового передела мира, каким должен быть и как должен вести себя украинский президент – честно говоря, я не знаю. Возможно, так, как Зеленский – очень уставшим и изможденным.

Но я знаю, о чем нам действительно стоит его спрашивать, и спрашивать настойчиво: какие решения вы собираетесь принять в ситуации, когда объемы и надежность внешней поддержки украинской армии и экономики резко упадут? А не почему вы используете нецензурную лексику. Это-то как раз совершенно понятно. Мы все сегодня в роли президентов.